22 Января 2020 - 11:48

Очень похоже, что на политическом небосклоне нынешней Армении загорается новая если не звезда, то яркая звездочка, которая, судя по привлеченным к этому делу информационно-пропагандистским ресурсам, должна в ближайшее время заменить собой прокисших и слитых поэтому в помойную яму идеологов ранее правившего в стране «карабахского клана», которые ради сохранения своей власти пошли на беспрецедентный в новейшей истории шаг — героизацию нацизма в своей стране.

Сегодня стал совершенно очевидным тот факт, что подобная вакханалия в стиле теории цехакрона Гарегина Нжде в Армении долго продолжаться не может по одной простой причине, — Кремль не допустит этого. Поэтому нужно срочно придумывать что-то взамен, но с соблюдением условия, что антагонизм между армянами и азербайджанцами продолжался бы по-прежнему. И сделать это надо так, чтобы любому мало-мальски разбирающемуся в сути темы читателю было понятно, что пресловутый «карабахский клан», пусть даже и после смены масок или личин скорее жив, чем мертв. Мантию ультраправого идеолога-националиста решил примерить на себя руководитель никому неизвестной еще пару месяцев назад «Ассоциации армян Азербайджана» Григорий Айвазян. Похоже, что именно он претендует на роль нового рупора армянского шовинизма в условиях общей усталости армянского общества от многолетних манипуляций собственным коллективным сознанием со стороны власть предержащих.

Идеология приоритета существования «Нагорной Армении» как детища Гарегина Нжде после того, как было всему миру с документами в руках доказано, что Нжде — армянский нацист, приспешник гитлеровцев и преступник в соответствии с приговором Международного военного трибунала в Нюрнберге как некая интеллектуальная и морально-нравственная доминанта, похоже, уже исчерпала себя и показываться с ней «в приличном обществе» становится крайне неприлично. Идея принадлежности Нагорного Карабаха Армении после того, как было доказано, что именно этого армянские националисты в годы Второй мировой войны требовали от германских нацистов в обмен на свою лояльность и активный коллаборационизм, в глазах политической элиты стран-союзниц Армении, входивших в ту войну в состав антигитлеровской коалиции, становится все более и более непотребной. В этих условиях армянским пропагандистам жизненно важно и необходимо в кратчайшие сроки создать какую-то принципиально новую идеологическую конструкцию, чтобы оправдать наличие армянского оккупационного режима на азербайджанских землях Нагорного Карабаха. И тут на политическую авансцену Армении, буквально как чертик из табакерки, выскочил Григорий Айвазян с его концепцией «карабахского народа». Но так как в избранном им политическом поле ультраправого национализма пространство для интеллектуального маневра ограниченно до минимума, так как по соседству расположились традиционные умеренные и просто правые националисты, которые на свою делянку выскочку-чужака никогда не пустят, то широкого выбора тем для риторики у него тоже нет, и он просто вынужден заниматься словесной эквилибристикой, чтобы переозвучивать старые политические лозунги в новой интерпретации, но при сохранение партитуры. Получается своего рода ремейк или васерн-версия ранее уже чего-то озвученного.

Григорий Айвазян начинает обретать свое политическое лицо и собственный специфический тембр звучания. Его главной идеей, если верить ее интерпретации в русскоязычной армянской прессе, стал тезис: «Геноцид армян является прямым доказательством того, что невозможно мирно существовать в границах одного государства между азербайджанскими турками и арцахскими армянами». Скажу прямо, что с точки зрения семантики и грамматики русского языка, данная фраза звучит очень коряво, как-то по-армянски, очень похоже на «твой мать пошел на базар». Но не в этом суть, дело в другом: через 12 лет Айвазян повторил фразу, произнесенную с трибуны Парламентской ассамблеи Совета Европы экс-президентом Армении Робертом Кочаряном о невозможности совместного существования армян и азербайджанцев. Разница между двумя этими тезисами заключается в том, что Кочарян говорил о генетической несовместимости двух народов, тогда как Айвазян в определении причин более либерален и заявляет об исторических предпосылках такой невозможности, апеллируя к пресловутому «геноциду армян». Но от упаковки или формы и расцветки фантика суть начинки не меняется: армяне должны жить в Карабахе, тогда как азербайджанцы — нет.

В риторике Айвазяна появился еще один весьма странный аргумент, явно рассчитанный на неискушенного в истории армяно-азербайджанского конфликта читателя. Он объявляет, что право армян владеть Карабахом представляет собой разновидность репарации, которую якобы понес Азербайджан в связи с «армянскими погромами» 1990 года в Баку, Гяндже и Сумгаите, в результате которых 400 тысяч армян из Азербайджана якобы бежали в Армению, хотя большая их часть отнюдь не стремилась на «историческую родину», а рассеялась на постсоветском пространстве, в странах Европы и Северной Америки. В Армению же тогда бежали только нищеброды, идеалисты и неудачники, к потомкам которых, похоже, относится и Григорий Айвазян. Их кругом, в принципе, и ограничивается та аудитория или социальная база, которую пытается привлечь на свою сторону новоявленный армянский политик-общественник. По официальной статистике Армении считается, что из Карабаха в Армению уехали 100 тысяч армян, из Азербайджана — еще 400 тысяч, в итоге — полмиллиона или пятая часть электората. Но не менее хорошо известно, что почти все из них имеют российские паспорта и с радостью вспоминают тот день, когда смогли сбежать из своей так горячо любимой «исторической родины», использовав ее в качестве трамплина или аэродрома подскока для прыжка в дальние страны, подальше от вида на гору Арарат. Поэтому из их числа рекрутировать себе сторонников Айвазяну вряд ли удастся.

В моем понимании Айвазян остается какой-то амфотерной «черной лошадкой» современной армянской политики и идеологии, который не имеет ни круга сторонников, ни самостоятельной идеологической концепции (его идеи представляют собой детскую игру в кубики с картинками, когда каждый кубик есть ни что иное как устоявшийся в массовом сознании армян стереотип, последовательность которых он механически чередует, пытаясь сказать что-то новое, не выходя за рамки привычных стереотипов), ни внятной маркетинговой стратегии по продвижению своих идей в массы. Тем интереснее наблюдать, как будет складываться его судьба в стране с непредсказуемой историей и политикой, какой традиционно является Армения. Пока его политическая карьера напоминает мне басню Эзопа про лягушку и быка, — можно даже устроить тотализатор: раздуется ли лягушка до размера быка или все-таки лопнет?

Олег Кузнецов, российский историк, профессор, специально для Armenia.Az

ARMENIA.AZ